И это всё о ней... (Унежма в литературе)
.
ЛЕОНИД АЛЕКСАНДРОВИЧ ХАРЛИН
1992 г.
От составителя:
Леонид Александрович Харлин, этнограф и краевед, более 35 лет прожил в Архангельской области, хотя коренным помором не был. Биография его туманна и загадочна. В молодости был моряком на Тихом океане, много странствовал и менял города, потом осел в г. Онеге и увлекся историей края. Плодотворно сотрудничал с Онежским историко-мемориальным музеем в качестве научного сотрудника. Своим интеллектом и оригинальными воззрениями настроил против себя власть имущих, уехал в Архангельск, где увлеченно работал в областном архиве, когда ему было уже за 70. В настоящее время следы Харлина потеряны. Быть может, нам еще предстоит встретиться с его новыми краеведческими работами.
Унежма упоминается в двух из известных мне работ Л.А. Харлина. Одна из них – машинописная историческая справка из Онежского историко-мемориального музея (ОИММ) – картонная папка, озаглавленная «Поморье – промыслы (Лямца, Малошуйка, Унежма, Тамица)»[1], с едва заметным именем автора, подписанным карандашом. К сожалению, в тексте исследователь не приводит ссылки на первоисточники, но очевидно, что ими были не только архивные материалы, но и воспоминания старожилов – вероятно, Харлин лично бывал в Унежме и говорил с ее жителями. Так или иначе, его работа очень ценна для нас – многие приведенные в ней сведения уникальны и не встречаются больше нигде.
Вторая работа – сборник «Быльё»[2], опубликованный, к моему удивлению, на сайте Северного государственного медицинского университета г. Архангельска (кафедра судебной медицины и права). Люди самых неожиданных профессий увлекаются краеведением! Автор сайта, врач судебно-медицинской экспертизы, доктор медицинских наук, преподаватель университета Г.Б. Дерягин, создал там раздел «Краеведение», где публикует свои исследовательские и литературные работы, некоторые из которых созданы вместе с Л.А. Харлиным – его другом и соавтором. Совместно ими был написан, например, путеводитель «Старая Онега», быстро завоевавшим популярность среди туристов. Унежме посвящены два рассказа в сборнике «Быльё»: «Ромовый бунт» и «Часовня».
***
Фрагмент из исторической справки «Поморье – промыслы»
Унежма
Название от финно-угорского ма – земля, уйнее – увидеть, заметить, наблюдать, хорошо просматривать. На берегу моря высится гора «Варака», на ней располагалась часовня. Часовня эта была устроена местным крестьянином Николаем Архиповым[3] в 1823 году.
О поселении существует легенда, якобы первыми поселенцами были монахи Соловецкой обители. Здесь у них находилась соловарня (гора Соловарака существует и поныне). Монахи имели наемных рабочих, которые и составили позже основное население Унежмы. Основан приход, когда неизвестно.
В 1896 году в приходе 80 дворов и 454 жителя.
Известно, что
церковь построена сгорела[4]
в 1817 году на месте сгоревшей. Сколько лет стояла церковь до
сгорания и была ли еще раньше церковь, неизвестно. В 1813 году
упоминается часовня во имя св. Николая, в 1826 году к ней пристроен
алтарь. От пожара уцелела колокольня, которую периодически
реставрировали (подновляли). До 1848 года церковью заведовал священник
из Кушереки.
Церковно-приходская школа открыта в 1887 году[5].
По данным 1865 года в Унежме дворов 61, крестьян 531, грамотных 6, выделывающих деревянную посуду 5.
Амбаров 4, бань 34, кузниц 3.
Лошадей 64, крупного рогатого скота 115, овец 157.
Шкун 1, морских лодей 7, шняк 4, речных карбасов 5.
Занято рыбачеством 150 человек.
В деревне церковь, часовня, почтовая станция, обывательская станция. Распространенная фамилия Варзугин, Евтюков, Куколев, Тюрдеев, Ульянов.
Особенно в Унежме было развито судостроение и судоходство.
В конце XIX века свои суда имели:
Прокопий Базанов – яхта «Святой Николай»
Ефросинья Ульянова – клипер «Надежда»
Иван Варзугин – клипер «Святой Зосима»
Козьма Ульянов – клипер «Святой Николай»
Прохор Ульянов – яхта «Унежма»
Филипп Варзугин – яхта «Спаситель»
Григорий Варзугин – яхта «Мария»
Население жило в основном рыбными промыслами и торговлей. Сельское хозяйство было развито слабо, для надобности. Местное рыболовство осуществлялось удами, продольниками, рюжами, неводами и др. приспособлениями (орудиями). Для отстоя карбасов и другой мелкой посуды в берегу устраивались специальные места, выложенные камнями – бранницы[6].
От прежних времен сохранились названия бывшего куста деревень, из которых складывалось село (Подгорье[7], Конец[8], Заполье[9], Задний и Передний ряды[10]).
Уличные прозвища (по уличному уставу) Махра, Зайцы, Коморы, Тальянцы и др.
Названия пожен: Угловые, Грязные, Дворища, Тереба, Ивонина бережина[11], Кузины поля[12], Бабья бережина и др.
Революция принята отрицательно. Многие унежемцы служили в белой армии. Жители села на сходе голосовали против 15 пункта Брестского мира «как это есть коренное наше добывание промысла, от чего зависит наше существование, протестуем против пункта 15», по которому Кольский полуостров передавался Финляндии.
В апреле 1920 года создана партячейка и утверждена в количестве 4 кандидатов, в 1921 году 1 член.
По переписи 1920 года в Унежме дворов 96, жителей 421. Лошадей 67, крупного рогатого скота 215, овец 329.
При создании колхозов со стороны населения были открытые выступления. Об этом свидетельствует информационное сообщение Унежемской кандидатской группы от 20 апреля 1930 года «Настроение населения неважное, недовольство на местную власть с каждым днем увеличивается, потому что население под влиянием кулачества. Все проведенные кампании Советской власти проходят явно неудовлетворительно».
Результаты сообщения кандидатской группы немедленно сказались на населении, под председательством командированных из районного центра прошли общие собрания по вопросу борьбы с кулачеством, как классом.
В списки кулаков и зажиточных попали следующие люди:
Евтюков Егор Григорьевич, семья 7 человек.
Семихин Д.А., семья 7 человек.
Евтюков П.Е., семья 7 человек.
Базанов С.П., семья 8 человек.
Евтюков А.П., семья 2 человека.
Варзугин С.Г., семья 4 человека.
Варзугин А.А., семья 1 чел.
Акилов Ф.И., семья 8 человек.
Куколев И.А., семья 7 человек.
Евтюков Г.Е., семья 7 человек.
Куколев Г.А., семья 2 чел.
Ульянов П.Н., семья 3 чел.
Список утвержден и подписан уполномоченным Онежского РИК Власовым, членами Тюрдеевым С.И., Тюрдеевым Е.И.
В большинстве все эти люди – судовладельцы.
По данным все той же кандидатской группы социальное лицо Унежмы на 01.05.30 выглядело так:
Хозяйств 119, жителей 567, кулаков 14, лишенцев 28, коммунистов 4, комсомольцев 10. В колхозе состояло 30 хозяйств. Колхозу было присвоено имя «Великое дело».
Через год в колхозе было дворов 34, пашни 7 га. Две бригады по 12 человек. Лошадей по 5 на бригаду. Плугов по 5 на бригаду и борон по 2. 16 коров, средний удой 1100 литров.
В 1934 году производственный план по колхозу выглядел так:
44 двора. Земельной площади 25 га. Яровые культуры 11.3. Овес 4, ячмень 4, грох 1, картофель 5 га.
Две бригады, обрабатывающие по 7.5 га.
Состав бригад – 1 мужчина и 10 женщин, всего 22 человека. За каждой бригадой закреплено по 7 плугов, 4 бороны, 7 дровней и по 4 телеги.
Предположено израсходовать трудодней: по полеводству 1992, по огородничеству 390, животноводству 1749, по промыслам 789, по строительству 650, административное управление 461, мелиорация 70, на курсовые мероприятия 60, всего 6140.
Коров в колхозе 14, средний удой 1300 литров. Лошадей 35, скотный двор 1, силосная яма 1, овощехранилище 1. Сеноуборку планировали провести за 60 дней на площади 234 га. Вспахать под зябь 15 га, обмолот закончить за 15 дней, заскирдовать 15 га.
Плугов всего имелось в колхозе 14, сенокосилка, соломорезок 2. Получить урожай овса 15 ц с га, ячменя 16, гороха 8, картофеля 170 ц. Собрать сена с суходольных лугов 744 ц, с прочих 794 ц. Председателем колхоза был Шорохов М.
С момента создания колхоза люди покидали село, разъезжаясь кто куда. Далее последовали репрессии. Потом война, и после войны ужесточение политики против крестьянства опустошили село полностью.
По данным на 1989 год в Унежме проживало 10 человек в 4 домах.
Прилагается документ приговора Онежского суда в 1937 году:
«Евтюков Петр Михайлович, 1902 года рождения, с. Унежма, трое детей от 1 до 3-х лет. Дом с пристройками, баня, корова, нетель, свиноматка с четырьмя поросятами, овец 20. Председатель с/совета с 1934 года.
Варзугин Иван Александрович[13] 1904 г.р., колхозник, трое детей до 8 лет, дом с пристройкой, баня, корова, бычок, 5 овец.
По приговору Онежского суда от 24 сентября 1937 года по ст. 109 УК за нарушение Сталинского устава с/х артели.
Вместо того чтобы бороться с самовольными сенокошениями в корыстных целях, косили для личного скота. Их примеру последовали и пред. колхоза т. Варзугин, и поскольку устав нарушили сами руководители, то и косили все кому где вздумается. Отсюда невыполнение обязательств, молоконалог выполнен на 60%.
Суд признал виновным Евтюкова Петра Мих. и подверг его лишению свободы на 2 года, Варзугина Ивана Мих. на 1 год.
***
Там же. С. 38 (глава «Малошуйка»)
В результате того, что резко сократилось число колхозников и упала производительность, было проведено укрупнение колхозов: Малошуйка, Кушерека и Унежма объединены в один колхоз имени XXI съезда партии[14].
.
Ромовый бунт
.
18-го августа 1866 года с моря под парусом пря-миком к селению Унежма прибежала шняка. По большой выпадке ткнулась она в песок далеко от берега. Поднялись из нее четыре бородача и, выкинув якорь, набросили на плечи тяжелогруженые кисы (кожаные мешки), впробег направились к берегу.
В это время с очередным обходом береговой территории, там во главе с унтер-офицером Анисимовым находилось двое стражников унежемского пограничного отряда. Стражники, затаившись в кустах, следили за высадившимися, а они, не доходя до горы триста метров, разделились по двое и начали обходить гору с двух сторон. Унтер-офицер послал стражников влево, сам же вышел навстречу идущим с другой стороны. Завидев его, бородачи бросились в гору и скрылись в зарослях. Потом, прочесывая лес, унтер-офицер нашел под гнилой корягой спрятанные мешки с двумя анкерками рома. Задержать остальных тоже не смогли. Сбросив с плеч свой груз, они скрылись на той же горе. Мешки оказались набитыми шелковыми платками, полотном, ситцем, спичками, конфетами, винными ягодами и несколькими фунтами чая. Прихватив с собой контрабанду, стражники возвратились на заставу.
Утром следующего дня унежемские крестьяне шумной толпой подошли к квартире унтер-офицера Анисимова и стали требовать выдачи им двух анкерков с ромом, при этом высказали много обидных слов в адрес стражников, называли их дураками, грозились выколоть им глаза, чтобы те не видели привозимые товары. Особо заметными среди толпы оказались Федор Куколев, Алексей Тюрдеев, Гаврила Варзугин и Игнатий Семихин, по действиям которых унтер-офицер и заключил, что провозниками рома были они.
Унтер, покричав на мужиков, чтобы они расходились, не видя результата, сделал ружейный выстрел в воздух. Толпа тут же разбежалась, но через некоторое время собралась возле дома сотского Парфена Акилова, снова принялась ругать стражников. Слышались выкрики:
– Кто ж будет приходить из Норвеги домой порожним?!
– Как же тогда привальное ставить?!
– Пойти и отобрать анкерки с ромом!
– Что пусто бречать?! Пойдем! Отымем!
– Не отдадут, дак всю заставу по бревнышку разворотим!
Толпа, матерясь, грозно двинулась в сторону заставы.
Командир заставы капитан Тихомиров построил за казармой солдат и приказал по его команде пойти навстречу толпе и прямо в нее сделать холостой залп из ружей. Вскоре, изломав ворота заставы, толпа окружила дом, в котором, по предположениям, и должны были находиться анкерки с ромом. Куколев, подойдя к окну, крикнул:
– Начальник, отдай ром!
Не получив ответа, обратился к толпе:
– Не бойтесь, мужики, разваливайте этот разбойничий дом, разволакивайте в разные стороны!
В это время из-за казармы ровной шеренгой, с нацеленными прямо на толпу ружьями, показались солдаты. Алексей Тюрдеев, не напугавшись, закричал:
– Пусть стреляют прямо в сердце! Не отстанем, пока ром не отдадут!
Прогремел залп. Крестьяне бросились на землю, потом, кто ползком, кто, перепрыгивая через забор, в несколько мгновений исчезли. Ромовый бунт был подавлен. Началось полицейское следствие. Сотский Парфён Акилов рассказывал, что на сходку он никого не созывал, а только лишь слышал шум на улице возле своего дома. Все крестьяне, как один, отрицали свое участие в бунте. Жены их подтверждали, что в тот день мужей из домов вообще не отпускали. Зачинщиков, будто бы высказанных стражникам угроз, тоже не оказалось. Четверым крестьянам, замеченным унтер-офицером Анисимовым в особом буйстве, исправником Лисенко было сделано внушение. Он взял с них слово впредь такого не совершать, слово подкрепили личными подписями. Все контрабандные товары, найденные стражниками, распоряжением Онежской таможни предлагалось продать в Унежме с аукционного торга, что и сделали.
.
Часовня
.
Давным-давно жил в Унежме мужик[15]. Ничем среди других не заметный. Всю жизнь в артельном котле варился. Пришло время, захворал мужик, вытаял весь, одни глаза остались. Кого встретит, жалуется:
– За каки таки грехи Бог меня в могилу запихать хочет? Мне бы детишек на ноги поставить, да в жизнь направить, тогда уж и помереть можно.
Люди послушают, покачают головами:
– На все воля Божья.
Стал мужик при дверях гроба своего задумываться, как обрести потерянное свое нерадение перед Всевышним, какое бы приношение сделать? И вот однажды ночью услышал он слова:
– Построй часовню – выздоровеешь.
Несколько раз голос тот от неба шел, все про часовню. Как узнали люди про это чудо, пришли к мужику:
– Мы все тебе будем помощниками, Бог и нам помощь окажет.
Общим усердием дело началось и скоро кончилось. На горе, на виду всего села выстала бревенчатая часовня. С крылечком под навесом, с одной дверью на запад и осьмиконечным крестом на коньке. Священники окропили новую часовню, украсили ее изнутри, с молебствием и пением торжественно открыли. В тот же день больной мужик снес туда свою домашнюю икону Николы Чудотворца, поставил ее на самом видном месте, зажег перед ней свечу и стал молиться. Все, кто там были, смотрят и диву даются, как маленький храмик стал наполняться радостью его выздоровления. Именно в яве, при тех же людях, во к славу Божью дожил мужик до глубокой старости. Всё успел, о чем мечтал, чего хотелось. После этого долгие годы многие унежемцы больные, престарелые, беспомощные находили отраду и утешение в маленьком храме Николы Спасителя.
Пришло время – отверзлись врата зла: объявилась в селе cоветская власть и сломала часовню. Нет милости несотворящему ее! С той самой минуты получила та власть жизнь ради собственной смерти, ради мук и каверзны душевной.
__________________________________
.
[1] ОИММ, 1991-92. Оп.3. Д. 315. С. 40-44.
[3] На самом деле Никоном Акиловым. Вероятно, ошибка машинистки.
[4] Зачеркнуто в оригинале (курсивом выделена надпись карандашом над зачеркнутым текстом). Оригинал – машинописный текст с ручной (вероятно авторской) правкой.
[5] Приведенные выше данные взяты, очевидно, из «Краткого исторического описания приходов и церквей Архангельской епархии» (см. статью «о. Василий Соколов» и примечания составителя к ней, которые не буду повторять здесь).
[6] Не от них ли пошло название мыса Бранница?
[7] Часть деревни под горкой, за церковью, на повороте почтового тракта на Нюхчу. Сейчас именно Подгорье первым встречает путников, подходящих к Унежме с железнодорожной станции.
[8] Название «Конец» по иронии судьбы получила самая старая часть деревни под Великой варакой, откуда, собственно, и пошла Унежма. Произошло это потому, что в конце XIX в. общественный центр переместился в Заполье – новый район вдоль почтового тракта, и старая часть оказалась в стороне от главной «транспортной магистрали», отрезанная от нее горушками и обширным земельным участком при церкви.
[9] Заполье – центральный район деревни, сформировавшийся вдоль почтового тракта.
[10] Задний ряд (или Зады) – последний в сторону Смоленихи. Передний – ряд вдоль моря (с северной стороны). Его еще называли Морским.
[11] В ГААО мне встретилось дело об отделе сенокосного участка с названием «Бережина на Ионином» (вверх по реке Унежма). Возможно, речь здесь идет о нем.
[12] Это название в Унежме помнят до сих пор.
[13] В машинописном тексте отчество исправлено и поэтому трудно читается. Ниже встречается сокращенное Михайлович (Иван Мих.), так что точное отчество колхозника Ивана Варзугина остается неизвестным. Из рассказов старожилов мы знаем, что последним председателем сельсовета в Унежме (до 1950-х гг.) был Иван Александрович Варзугин, который пользовался большим уважением в деревне, слыл грамотным и справедливым, люди ходили к нему за советом. Не тот ли это осужденный крестьянин?
[14] XXI съезд КПСС – внеочередной съезд, созванный для рассмотрения и утверждения семилетнего плана развития народного хозяйства на 1959-1965 гг. Проходил в Москве с 27 января по 5 февраля 1959 года.
[15] Имя мужика известно – это Никон Акилов. Часовня, о которой здесь идет речь, построена им в 1823 году на Великой вараке, на самой вершине. Позднее на ее месте стояла геодезическая вышка, сгоревшая при пожаре в 1990-х гг.
./
.
.