От составителя
.
Иван Матвеевич Ульянов не был профессиональным писателем и не имел специального литературного образования. Всю жизнь проработал он на мурманском тарном комбинате и начал писать только выйдя на пенсию. Писал для того, чтобы оставить в наследство детям, внукам и правнукам рассказы об их корнях, о земле отцов, дедов и прадедов. Писал, чтобы сохранить память о пережитом, о тех ушедших в прошлое делах и событиях, которым был он свидетелем, которые видел своими глазами, о которых слышал от старожилов. Писал, чтобы поделиться собранной им богатейшей информацией о Поморье.
Музой и вдохновительницей стала для него родная деревня Унежма (сейчас Онежский район Архангельской области), которую он любил безмерно. Пожалуй, именно это – горячая любовь к своей малой родине и ярко выраженное самосознание помора – и отличало его от других. Его по праву можно назвать «унежемским летописцем» – именно он первым начал собирать исторические сведения об Унежме и оставил воспоминания об этой когда-то оживленной, а ныне опустевшей деревне. До сих пор в окрестностях ходят по рукам машинописные копии его «Страны Помории» и самодельные альбомы-книги, посвященные Беломорью.
Иван Матвеевич родился в 1919 году в многодетной семье крестьянина-рыбака. Его отец Матвей Максимович, коренной помор, имел свой бот, до революции рыбачил на Мурмане семейной артелью с братьями и старшими сыновьями. Мать вела дом, воспитывала детей и, как каждая поморка, в отсутствие мужчин несла на своих плечах всё обширное крестьянское хозяйство. С созданием колхоза «Великое дело» родители работали в рыболовной и полеводческой бригаде. Отец умел читать и писать, что по тем временам считалось хорошим образованием, мать вместо подписи на колхозных расписках и квитанциях с трудом выводила инициалы.
Ваня, средний из детей, невысокого роста, хрупкого телосложения, выделялся среди сверстников желанием учиться. Закончив в Унежме школу-четырехлетку, поехал в соседнюю Нименьгу, где в то время была школа-семилетка. Поехал, несмотря на страх отрыва от семьи, отсутствие теплой одежды, голод и холод. Поехал, снабженный лишь мешком картошки да корзинкой с пирогами – это было всё, что смогли дать сыну родители. Шли тридцатые годы, время тяжелое и голодное. Питались «гороховицей», за хлебом пешком ходили в Онегу.
Однажды дома на сарае Иван нашел тетрадку стихов, спрятанную там старшим братом Федором. Находка эта сыграла важную роль в судьбе будущего «унежемского летописца» – он полюбил стихи, родной язык, литературу. Останься он после школы в Унежме, его ждали бы лесозаготовки или работа на путине с оплатой палочками-трудоднями, за которые в конце года можно было получить мешок жита. Иван решил ехать в Мурманск.
С дальнейшей учебой пришлось подождать – первоочередной задачей того времени было просто выжить в большом незнакомом городе, найти работу, прокормить себя. После ФЗУ работал бондарем, потом мастером. В 1939 году был призван в армию, где схватил пневмонию, едва выжил и был комиссован с «белым билетом» – знаком непригодности к дальнейшей военной службе. Ослабленный болезнью вернулся к родителям, где мать долго выхаживала сына, отдавая ему последний кусок хлеба. Когда достаточно окреп, пошел работать в сельский клуб «избачем» – что-то вроде культмассового работника, заведующего клубом и сельской библиотекой. Потом устроился связистом по обслуживанию телефонной линии сначала в Унежме, затем в Онеге.
Наступил 1941 год. Сверстники уходили на фронт, откуда в отдаленную деревню приходили всё более тревожные вести. Несмотря на наличие «белого билета», Иван отнес в военкомат заявление «Хочу на фронт».
Не буду останавливаться на славном боевом пути Ивана Ульянова – он подробно описан во второй главе его автобиографической повести «О времени и о себе». Пройдя войну до самой победы, демобилизовался из армии в мае 1946 года с медалью «За боевые заслуги» и двумя орденами «Красной Звезды». В родную деревню вернулся с женой Раисой, однополчанкой. Прожив в Унежме около месяца, молодые уехали в Мурманск.
Дальнейшая судьба Ивана Матвеевича Ульянова была, наверное, типичной судьбой обычного советского человека. Вернулся на бондарный завод, заочно окончил среднюю школу и институт, прошел длинный трудовой путь от простого бондаря до начальника ОТК, воспитал троих детей, вышел на пенсию, переехал с женой в Петрозаводск. Затем пережил инфаркт и… начал писать.
«А более всего любовь к родному краю меня томила, мучила и жгла». Эти слова Сергея Есенина выбрал Иван Матвеевич эпиграфом к своей первой книге. Любовь к родному краю, центром которого была для него крошечная полузаброшенная деревушка Унежма, не давала покоя, просилась наружу. «Живем в своей благоустроенной квартире, два пенсионера. Теперь не надо вставать рано и идти на работу в мороз, пургу, в дождь – любую непогоду. Непривычно, скучно. Утром не спится, привык вставать рано. Днем делать нечего. Хожу по магазинам, улицам города». «Чтобы убить время, делаю альбомы с фотокарточками». «Свободного времени много и у меня появилась мысль написать книгу о своей малой родине, об Унежме. Начал собирать материалы, читать литературу, делать записи. Их становилось все больше». Так родилась «Северная вольница» (1984 г.), которую позднее автор стал называть «Страной Поморией». Книга захватила его целиком: «Когда писал «Страну Поморию», думал только о ней, все остальное было на втором плане или вообще не существовало».
Настоящий художник никогда не доволен своим творением. То же самое, наверное, можно сказать и о писателе. «Я жалею, что написал ее второпях и не очень грамотно. Эти годы не прошли даром, сейчас я готовлю «О времени и о себе» – книгу автобиографическую, мемуарную. Вот в ней будет всё моё, а в «Стране Помории» и моё и чужое, то что я нашел в литературе», – писал мне в письме Иван Матвеевич.
Автобиография «О времени и о себе» была закончена в 1992 году. Незадолго до смерти появилась третья, последняя книга – «Мурманск, Унежма, Петрозаводск» (1994–1996 гг.), посвященная в основном семье, детям и внукам.
Еще один вид творчества, которым увлекался Иван Матвеевич, – альбомы по истории Поморья и Унежмы, он называл их «альбомы-книги». Это были не просто альбомы с фотографиями, которые есть в каждой семье, а рукописные книги с текстом и рисунками – краткий иллюстрированный пересказ «Страны Помории». Их было несколько, нам известны пять завершенных и наброски двух незаконченных. Тематика их повторялась, но качество исполнения всё время совершенствовалось. Рисунки для своих альбомов Иван Матвеевич в основном срисовывал из книг. Но даже копируя, он относился к ним с фантазией, добавляя от себя всё новые нюансы и детали.
Книги и альбомы Ульянова хранились, в основном, в его личном архиве, а позднее у детей в виде рукописей и отпечатанных на пишущей машинке переплетенных вручную томов (в «пяти экземплярах» – столько, сколько под копирку могла пробить обычная машинка). Любопытно проследить судьбу копий «Страны Помории», когда-то подаренных им коренным унежомам Ольге Григорьевне Куколевой и Валентину Симоненко. Когда деревня совсем опустела, их дома́ были разграблены, а книги исчезли. Я думала, что их сожгли на растопку временные постояльцы-бомжи, каких много бичевало тогда в деревне. Но неожиданно одна из них обнаружилась в Рыбинске, а вторая и маленький альбомчик – в одноименном поселке на железной дороге. Так в который раз подтвердилась крылатая фраза М.А. Булгакова, что «рукописи не горят».
Никогда не встречаясь с Иваном Матвеевичем лично, я долго с ним переписывалась, также как и он интересуясь историей Унежмы. Подробно о нашей переписке рассказано в очерке «Унежемский летописец». Здесь лишь кратко упомяну о том, как попали ко мне его работы. Машинописную копию «Страны Помории» (тогда называвшейся «Северная вольница») он присылал мне сам по моей просьбе, было это в 1993 году. Рукописи второй и третьей книг передала его дочь, Галина Ивановна, уже после смерти отца, в 2004 и 2006 годах. Тогда же она отдала мне несколько альбомов и папки с бумагами и документами, в которых я нашла дополнительные материалы. Так в начале 2000-х годов в моих руках сосредоточились все три книги И.М. Ульянова, несколько альбомов, незаконченные наброски, тетрадки с записями и стихами и другие материалы. Постепенно возникало чувство, что волею судьбы я стала обладателем богатства, такого большого, что владеть им единолично не имею права и непременно должна поделиться с другими. Тогда и возникла идея публикации чтобы сохранить работы Ивана Матвеевича, вложенный в них огромный труд, сердце, душу и знания, не дать им пропасть, затеряться, исчезнуть бесследно. Первым доморощенным «изданием» был двухтомник с цветными иллюстрациями, куда целиком вошли «Страна Помория», «О времени и о себе» и один из альбомов почти в натуральную величину. Этот двухтомник, очень многодельный и дорогостоящий, был напечатан мною на собственном принтере в 30 экземплярах с собственноручным твердым переплетом и распространен, в основном, в Унежме и среди потомков ее бывших жителей. Вторым изданием – сокращенным ради меньшей себестоимости, стала книга, которую вы держите в руках.
Сборник этот можно считать своеобразным памятником И.М. Ульянову. Многие ли деревни могут похвастаться собственным летописцем? Много ли кто из обычных людей, не историков, не писателей, а простых пенсионеров, готов посвятить свое время и силы не личным заботам и проблемам, не отдыху у телевизора, а кропотливой работе во славу родного края, как это сделал Иван Матвеевич? Разве человек этот сам по себе не удивителен?
Книги И.М. Ульянова писались в то неспокойное для нашей страны время, когда радикально менялся общественный строй и уклад жизни, переходя от «развитого социализма» через «перестройку» к новой формации, дать определение которой я не берусь. Первая книга «Страна Помория» была закончена еще в советское время, когда представители зажиточного сословия, знать, купцы, промышленники были безусловно «плохими» и жестоко эксплуатировали истинного «героя» – бедный люд. Религия была «опиумом для народа», церковь – пережитком прошлого, монастыри – угнетателями, монахи – тунеядцами. Цитаты из Маркса и Ленина то тут, то там мелькали на страницах. Что ж, то была дань времени, та идеологическая реальность, в которой жил Иван Матвеевич, в которой воспитывалось и мое поколение. Чем же ценна для нас «Страна Помория», если отбросить идейные наслоения? С моей точки зрения, ценна она богатейшим материалом по истории северного края, не теряющим значимости независимо от трактовки, а также восхитительными вкраплениями личных воспоминаний автора. И, конечно же, ценна она главой «Москвы уголок» об Унежме.
Вторая книга «О времени и о себе» написана в самый разгар перестройки. Рушилась экономика, рушился политический строй, рушились убеждения, вера, идеалы. Но книга стоит вне всего этого и бесконечно ценна тем, что в ней описана жизнь – простая человеческая жизнь. Судьба человека, детство которого прошло в годы НЭПа и становления колхозов, молодость перечеркнута войной, оставившей незаживающие раны, зрелость – в годы восстановления экономики и брежневского «застоя», старость – в перестройку. Ну чем не энциклопедия времени? С ее страниц предстают перед нами, как живые, и далекая поморская деревня, и суровые фронтовые дороги, и голодный послевоенный Мурманск, и человеческие судьбы – не только самого автора, его родных и близких, но и многих других людей, с которыми пересеклись его пути. Судьбы, полные любви и горести, надежд и разочарований, забот о близких и о хлебе насущном, такие знакомые и понятные.
Из книги в книгу видно, как менялись личные убеждения автора – от полного отрицания религии в «Стране Помории» он приходит если не к вере, то к принятию и уважению ее.
Особый трепет вызывают страницы, посвященные войне, но едва ли не больший – послевоенным встречам однополчан. Как до́роги эти встречи были людям, когда-то стоящим перед лицом смерти и отдавшим молодость и здоровье ради спасения родины! Как ждали они их, как ценили фронтовых друзей, как радовались каждой весне, каждому празднику Победы.
Третья книга – «Мурманск, Унежма, Петрозаводск» – написана вскоре после второй, когда жизнь в стране еще не наладилась. Отчаявшись увидеть лучшие времена, автор нашел утешение в семье, в ее радостях и заботах, в детях, внуках и правнуках. Книга эта рассчитана, в основном, на семейное чтение. В данный сборник мы включаем лишь несколько глав, служащих продолжением «О времени и о себе» или касающихся Унежмы.
Свою родную деревню Иван Матвеевич любил безмерно: «Она для меня самое дорогое, самое светлое на земле, во всей вселенной, в задичавшем, болотном и морском беломорском краю». Унежма вдохновляла его на стихи. К сожалению, сохранилось лишь несколько стихотворений, их мы также приводим здесь.
«Ты, мой сын, внук и правнук, будешь жить в XXI–XXII веках, и для своих потомков, как я, оставь память писаньем и сказаньем», – писал И.М. Ульянов в заключение к своей последней книге. Его благородный пример воистину достоин подражания, завет этот может быть обращен к каждому человеку.
Вспоминая жизненный путь И.М. Ульянова и созданные им литературные произведения, невольно приходит на ум ассоциация с великим помором Михаилом Васильевичем Ломоносовым. Деяния Ивана Матвеевича, конечно, далеко не так велики, как его знаменитого земляка, но «Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разница в славе». «Не можешь быть солнцем – будь луной, не можешь быть луной – будь звездой, не можешь быть звездой великой – будь хотя малой...» Такой «малой звездой» стал для своей деревни Иван Матвеевич Ульянов. Хочется верить, что дело, начатое им, найдет своих продолжателей и летопись поморских деревень не оборвется, так же как не оборвется их судьба.
С уважением, восхищением и благодарностью,
ПАМЯТИ ИВАНА МАТВЕЕВИЧА УЛЬЯНОВА ПОСВЯЩАЕТСЯ ЭТА КНИГА.
Елена Федосеева
Наследство И.М. Ульянова
.
КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ И.М. УЛЬЯНОВА
.
.